Евразия - грядущие ливы. Малочисленные народы планеты Древняя история Латвии

(этнография; нем. Liewen; латышск. либеши, от либетис, лив, старорусск. либь, латинск. Livones, Livii, Livenses) - небольшая отрасль финского племени, живущая на северном прибрежье Курляндии и в Ней-Салисе в Лифляндии. Отделенные широкою лесной и болотистой полосой земли от латышей, Л. занимают узкий и песчаный берег на протяжении 68 верст, по обе стороны мыса Домеснеса, на западном конце резко обособляясь от латышей, на В и ЮВ живя с ними вперемежку. Всех ливских деревень 14, крестьянских дворов 136. В 1852 г. Л. было 2324, в 1881 - 3562 (1188 мжч., 2374 жнщ). В 1858 г. лифляндская группа Л. в Ней-Салисе состояла из 5 мжч. и 3 жнщ.; она существует и до сих пор. По Э. Сетеле, в 1858 г. было 2939 Л. курляндских. Курляндские Л. называют себя береговыми жителями, randalist, в отличие от латышей внутри края, которых называют рыбаками, kalamied. Около Вендена сохранилось воспоминание об имени Л. в названии некоторых урочищ. Названия чисто ливских деревень - ясно финского характера. У Генриха Латыша встречаются Livones Lenevardenses и Veinalenses. В XVII веке Эйнгорн в "Historia Lettica" упоминает о Л. как народе не эстонском, говорящем на особом языке и известном своими волшебствами и суевериями. Язык, прежние судьбы и нынешнее состояние Л. обращали на себя внимание многих исследователей. Научным исследованием лив. яз. занимались академики Шегрен и Видеман. Первый путешествовал среди Л. в 1846 и 1852 гг., второй провел у них лето 1855 г. Видеманом в 1861 г. изданы были, уже после смерти Шегрена, результаты его этюдов, во II т. "Ges. Werke Johann Andreas Sjögrens: Liv. Grammatik, nebst Sprachproben" и по-русски в 18 т. "Зап. Имп. Акд. Наук" под заглавием: "Обзор прежней судьбы и нынешнего состояния Л." (СПб., 1870). Шегрен сообщил предварительные результаты своих экскурсий географическому обществу и акд. наук в "Rapport sur son voyage en Livonie et en Courlande" (1852). В новейшее время лив. яз. интересовался проф. Эмиль Сетеле из Гельсингфорса, объезжавший лив. местности в 1888 г. вместе с Вэйко Воллин и В. Томсеном. Л. язык хотя близок по звукам и формам к этскому, но, по Видеману, подходит в других чертах скорее к финно-лапландскому, эстскому и карельскому. Выдающейся его особенностью считается различная долгота его гласных и богатство перезвуковок (Umlaut) в формах склонения и спряжения. В 1867 г. финский ученый Коскинен ("Sur l"antiquité des Lives en Livonie", в "Acta Soc. Scient. Fennicae", т. VIII) подробнее доказал близкое родство Л. с карелами и высказал мнение о вторжении Л. в землю латышей и вендов морским путем, не ранее VIII или IX вв. В 1892 г. Биленштейму удалось развить мысль Коскинена на основании историко-этнологических и географических разысканий. Антропологические исследования Ферд. Вальдгауера ("Zur Antropologie der Liven", Дерпт. 1879) подтверждают теорию Коскинена. По его выводам как Л., так и карелы высокого роста, без всякой наклонности к тучности. У обоих племен волоса каштанового цвета; цвет глаз у обоих серый (у карелов с переливом в голубой, у Л. - в карий), лицо продолговато-узкое, череп брахикефальный, скулы и лоб сравнительно узки. Борода у Л. лучше растет, чем у карел; русые волоса у Л. редкость и встречаются только у детей. Борода каштанового или темно-каштанового цвета. Растительность волос на теле сравнительно сильно развита. Гильнер, поместивший в 1846 г. в "Bulletin hist.-phil." акд. наук сочин. "Die Liven der Nordküste von Kurland", уподобляет характер их эстонскому. С малых лет привыкшие к морю и его опасностям Л. - смелые и энергичные мореходцы, отличающиеся большим духом предприимчивости и большей солидарностью, чем латыши. Так как Л. живут на прибрежной полосе, большею частью покрытой зыбучим песком, то земледелие у них и невыгодно, и гораздо труднее, чем внутри края. Поля устроены между песчаными холмами, очень невелики, удобряются морскою травой, засеваются яровым хлебом и защищаются изгородями. Рыба составляет главный предмет продовольствия и важный предмет торговли; особенно известна дондангенская копченая и вяленая камбала. Все, что нужно сверх добытого собственным трудами, Л. получают с острова Эзеля. Пчеловодство, некогда сильно развитое, незначительно. Жилища Л. в отличие от однодворчества латышей составляют частью довольно большие, частью малые деревни, дома теперь мало отличаются от латышских; между пристройками оригинальные береговые шалаши для хранения сетей. Одежда мужчин - короткий кафтан или матросская куртка с блестящими пуговицами. Женщины на голове носят белый платок или белый чепчик, в зап. местностях - с широкою, красною лентою. Календарно-бытовые праздники празднуются как у латышей. В свадебных, родинных, похоронных обрядах также заметны черты, одинаковые с латышскими. Экономический быт Л., в 1860 г. значительно стесненный тяжелыми арендными условиями, ныне переменился к лучшему. О современных Л. писал В. Воллин по-фински: "Luven kansa. Л. народ, его прошедшее и современность" (1891); его же статья в "Suomi" (III сер., т. 7, 1893) о постройках. О ливах, их фольклоре и языке Сетеле докладывал венгерской акд. наук: "А liv nép és nyeloe" (см. журнал "Szemle-Budapest", 1889). Кроме образцов языка, им собрано до 100 сказок, 250 пословиц и загадок, описания обрядов и до 30 песен. О древней истории Л. толкует А. Снельман в своей истории восточно-морских финнов в период самостоятельности.

Э. Вольтер.

История. Древнейшее упоминание о Л. принадлежит нашему начальному летописцу, называющему их и "либь", и "ливь", и относящему их к литовскому племени. Более подробные данные сообщаются Генрихом Латышем. По его словам, Л. платили дань полочанам в XII в., но с конца этого века они начинают подпадать влиянию немцев, а в 1205 г. значительная их часть вынуждена креститься. Борьба из-за религии тянется еще несколько лет; Л. удавалось привлечь на свою сторону и латышей, и полоцких князей; после поражения они обыкновенно давали обещание выплачивать дань, но по уходе немцев снова брались за оружие. В 20-х гг. XIII ст. Л. составляют уже вспомогательное войско немцев и ходят с ними против эстов, латышей и русских. После 1226 г., когда прекращаются сведения у Генриха Латыша, встречается несколько упоминаний о Л. в Рифмованной Летописи. Начиная с конца XIII века о Л. имеются лишь весьма скудные и случайные указания. О степени распространения Л. имеются следующие данные: немцы застали их на Двине; под 1264 г. Рифмованная Летопись упоминает о Л. в Митаве; в грамотах говорится о Л., живших в 1289 г. в Долене, 1322 г. - в Зегевольде, 1349 г. - в Кирхгольме, 1359 г. - опять в Долене; по словам Гильбера де-Ланноа, они жили по дороге из Либавы в Ригу; между 1670-1676 г., по Гиерну, - на Салисском берегу до Лемзаля; по Шлецеру и Дитмару - в Ней-Салисе и Альт-Салисе. Затем в этих местностях ливский яз. исчезает с замечательной быстротой. О других, курляндских, Л. сведений еще меньше. По грамотам 1264 г. они жили при Дурбенском оз., в 1296 г. - по обе стороны Ирувы (Ирбе); около 1650 г. Эйнгорн упоминает их только "на Ангернском берегу"; по Шлецеру (XVIII в.) они жили от р. Рое до виндавской границы. О быте древних Л. мало известно; по мнению исследователей, основанному на аналогии с устройством эстов и куров, Л. жили под властью нескольких старшин; каждый старшина ведал свой округ, был предводителем на войне и судьей. Должность эта переходила от отца к сыну. Большую роль играла аристократия, из семей которой брались обыкновенно заложники. Дань немцам состояла сначала из известного количества хлеба с каждой сохи, а потом из десятины, которая, впрочем, менялась вследствие восстаний; были еще и чрезвычайные налоги. С половины XIII в. немцы дали Л. своих судей и заставили отрабатывать барщину; право личной свободы и собственности на земли предков Л. сохраняли, однако, довольно долго. Характер древних Л., по общим сказаниям, был жестокий и вероломный. Их оружие состояло из меча, копья, дротика и щита; сражались пешком и верхом. В мирное время занимались земледелием, рыболовством, охотой, скотоводством и пчеловодством, а после прибытия немцев - и торговлей. Монетою очень долго были озеринги (по два на марку), а затем - марки.

• - небольшая отрасль финского племени, живущая на северном прибрежье Курляндии и в Ней-Салисе в Лифляндии...

  Энциклопедический словарь Брокгауза и Евфрона

• - 1) племя финно-угорского происхождения, в древности обитавшее в северных и западных частях территории современной Латвии...

  Большая Советская энциклопедия

• - финноязычный народ, живший в древности в северных и западных частях современной Латвии. Постепенно ассимилировались куршами и латгалами. В 9-12 вв. занимали побережье Рижского зал. и часть Курземского взморья...

Первые ливы, или Ливский народ как этнофутуристический проект

Тезисы

1. В некоторых текстах финно-угры России ставят знак равенства между этнофутуризмом и постмодернизмом. На самом деле постмодернизм – лишь благоприятная среда для этнофутуризма. Постмодернизм не диктует строгие правила, как стать культурным и этим дает возможность создания акцептабельно модной культуры основываясь на свою почву, на свою традицию, не по чу жим рецептам.

2. К начале ХХ века боль шинство ливского народа (в т.ч. все ливы Лифляндии) было ассимилировано латы шами (отчасти насильственно). Ливский язык и ливское самоидентификация сохранились только на отдаленном Ливском берегу в Курляндии. Самоназванием ливов было randalist (жители побере жья) или kalamied (рыбаки). базой ливской культуры было рыболовство и мореходсто, подобно тому, как оленеводство для хантыйской или саамской культуры.

3. Самосознание ливов было пробу ждено в начале 20-х годов финскими и эстонскими учеными (Л.Кеттунен, О.Лооритс). В Латвии в 20-е–30-е годы ливский язык и ливы не обладали никакими правами. литература на ливском языке печаталась за рубе жом (в Эстонии и в Финляндии), ротатор для печатания своего журнала был подарен финнами, народный дом ливов был построен в боль шинстве за финские, эстонские и венгерские средства. Ливская культура полностью зависила от иностранной помощи и от вне шних влиянии.

4. Советские оккупационные власти перестали признавать да же существование ливской национальности (в паспортах, при переписи населения) и ли шили ливскийй народ средств существования. После запрета выйти на море (пограничная милитаризованная зона) быв шие рыбаки были выну ждены искать работу в городах (Вентспилс, Рига).

5. Во время Советской оккупации ливская нация была признана только (преимущественно эстонскими) учеными, как объект научного исследования. Ученые считали, что ливы – вымирающий народ, старались, как мо жно боль ше, собирать материалов от последних ливов. Быть последними – эта была единственной возмо жностью существования нации.

6. "Поющая" революция/реставрация в Балтийских странах в общем культурном контексте постмодернизма родила в Эстонии этнофутуризм, а в Латвии возродила ливов. Молодое интеллигентное поколение городских ливов, которые провели на Ливском берегу только свои летние каникулы, приобрело ливское самосознание и начало учиться ливскому языку. Их девизом стал: "Реализуем утопические идеи". Они были свободны от традиционного образа жизни и независимы от эстонских ученых, при том умели пользоваться результатами их работы. Им не ну жно было стать последними, они стали первыми ливами. вместе с тем стали возникнуть конфликты и с "рыбаками", и с "последними" и "экономическими" ливами.

7. Дости жения ливского дви жения в Латвии 1988-1999 превоходят все былое. за это время ливы достигли статуса коренного народа, был создан государственный культурно/исторический заповедник "Ливский берег", готовят государвенную программу по развитию и изучению ливской культуры. Впервые был избран лив в Латвийский парламент. Впервые издался журнал на ливскон языке, была издана первая антология ливской поэзии (одновременно первая книга на ливском языке, изданная в Латвии), первый ливско-латы шский словарь, п ервый ливско-английский разговорник. Первый лив кончил Тартуский университет. Был открыт первый ливский кабак-информационный пункт ливской культуры в Ливонии.

8. Перспектива. В принципе не исключена возмо жность повторения опыта Израиля, т.е. возвращения части ливов на Ливский берег в будущем. Гарантировано, что при жизни ныне шнего поколения ливский народ не вымрет.

9. Выводы. Причина успеха ливов – ливы впервые в ХХ веке стали ощущать себя субъектами и вести себя, как субъекты. Современная ливская культура этнофутуристическая, так как она основывается на хоро шем знании своих корней и ориентированная на будущее. Аналогично тому, как социально-политическая среда конца 80-х – 90-х годов дала возмо жность ливам стать суверенным субъектом, позволяет и эстетическая среда постмодернизма ка ждому народу, ка ждому худо жнику стать самостоятельным субъектом. Молодые ливы не ждали советов ни от эстонцев, ни от Латвийского государства, они сами знали, что хотят. И мы не дол жны учиться у Барта или Лакана, а учить их.

Это действительно грустно, но это очевидный факт. Трагедия ливского этноса становится неотвратимой реальностью. С болью в сердце, но приходится признать, что от процессов американской глобализации больше всего страдают не только простые граждане, но и малые народы, испокон столетий живших с ними бок о бок.

Ливы хоронят усопшие лодки
На кладбище лодок несут.
Только по морю и в мире загробном
Ливы прибудут на Суд.
Ливов на свете так мало осталось
Господь их к себе торопил.
Конец мирозданья - последний Дар Божий
Для ливов почти наступил.
Народ, уходящий в крушении света
Трагедии не узнаёт.
Всевышний рыдает на кладбище лодок,
А лодочник песню поет.
Тайно Создатель на кладбище лодок
Хоронит поблекший завет.
И если же здесь не кончается море
Как может закончиться свет?
Ливы хоронят последние лодки
На кладбище тихо несут.
По небесам - на земле, как на лодке,
Отправились ливы на Суд.

(Камиль Тангалычев, "Евразия". Из книги "Дорога в Казань")

Это действительно грустно, но это очевидный факт. Трагедия ливского этноса становится неотвратимой реальностью. С болью в сердце, но приходится признать, что от процессов американской глобализации больше всего страдают не только простые граждане, но и малые народы, испокон столетий живших с ними бок о бок. В России уже почти не осталось коряков (всего 8 человек!), самый многочисленный малый народ нашей страны - ненцы (нет, не немцы, если кто не расслышал или оговорился) составляют сегодня чуть более 40 тыс. человек. Что будет с братьями нашими коренными и каково их дальнейшее будущее? Во многом их судьба зависит от государствообразующего народа. Однако мало кто говорит о судьбе ливов. В 2009-ом г. умер Виктор Бертольд, последний лив, говоривший на своем языке, а 4 года спустя, 4.06 скончалась последняя его носительница как 2-ого родного Гризельда Кристиня.

Вот так время похоронило носителей такого языка. Похоронило тяжелым ярмом глобализации. Что отрадно, так то, что исчезающие народы становятся для нас особо родными и ливы - не исключение. Их осталось всего- навсего... 400 человек: из них 171 в Латвии, 64 в России и 5 - в Эстонии; остальные разбросаны по забугорьям, а многих и вовсе уже нет в живых. А из Остланда (да, именно таким резким нацистским термином сегодня приходится именовать страны Балтии вместе взятые; добавьте к ним и Польшу в компанию для верности и наци-группировки "сябровских майдановичей") раздаются подогреваемые Фашингтауном вопли о геноциде со стороны "кляцiх москаляй" славных сынов Балтии, которых с каждым годом остается все меньше (в одной только Латвии численность самих латышей ненамного превышает 1 млн от общего числа граждан - 1,25 млн. чел), а по всей Прибалтике с численностью в 6,5 млн чел (что сравнимо с населением Швейцарии), из которых русские составляют почти треть всех вместе взятых превалирующих государствообразующих народов, их численность равна населению Питера. Вопрос: кто кого "зачищает"? В Латвии, где ливов осталось больше чем в России и Эстонии и за пределами стран Балтии, давно бытует принцип: "Латвия - для латышей, nepilsone (неграждан) взашей!" Покойный Карлис Ульманис наверняка бы перевернулся в гробу несколько раз: при нем Латвия была авторитарным независимым государством (о чем свидетельствует его фраза: "Latvija jabut latviesu valsta"), однако геноцида ливов не осуществлялось. С приходом США, НАТО и пронатовски настроенной "элиты" этнокатастрофа одного из малых народов приобрела более широкие масштабы.

"Dzimta valoda - ir matē matē..."

Само понятие "ливы" отнюдь не связано с Ливаном или Ливией. Это, как если бы какая-нибудь госдеповская гламурная шлюшка-псакушка сдавала бы экзамен по этнологии или по этнографии и отвечала бы на вопрос профессора: "Кто такие ливы и где их ареал поселения?" - "Ливы? Я, право, не знаю и не понимаю Вашего вопроса, но могу предположить что они живут в ЛИВане и ЛИВии". Загляните в англо- или немецкоязычный (да вообще - в любой другой латино-кириллический словарь!) и посмотрите правильное написание термина. Livonians (ливонианцы) - такое официальное обозначение дают им англо-саксы (более безграмотной расы, чем они, найти сложно, факт!). Liven - так их обозначают немцы. Lives (2 последние литеры не читаются) - французское написание термина. Livi/Libieši, Liivlased, Liviai - латышское, эстонское и литовское наименование. Liwowie - у поляков. Японцы и вовсе называют их "риви" (ввиду того, что звука "л" в японском языке нет). Самоназвание ливов - līvlizt, а по родственности они близки к эстонцам, да и гимн ливов полностью написан под копирку эстонского (он же и финский одновременно!), о чем можно судить по схожести текста. Где тут Ближним Востоком или Северной Африкой попахивает и в каком конкретно месте? Не более, чем в том, на котором сидите или которым речь вашу поганую воспроизводите, гниды госдеповские! Помолчите и пасть вашу заткните!

Если мы обратимся к ливской истории, то найдем, что близкими ливам по крови народом были и западные народности России, которым являлась водь. Сейчас представители води проживают в небольших деревушках Ленинградской области. Также ливы поддерживали контакты с рыбаками острова Сааремаа, частью современной Эстонии. Связи с другими малыми народами нашли свое отражение и на национальном ливском флаге, похожему на латышский. Флаг ливов представляет собой полотнище в пропорциях 2:1:2 и состоит из 3-х цветов: зеленого, синего и маленькой белой полоске посередине. Согласно общепринятой ливской легенде флаг описывает взгляд стоящего в море рыбака на сушу: он видит море, песчаный берег и лес перед ним. 2 марта 1923 г. он был принят, а 18 ноября того же года он был поднят на ливском фестивале. Синий цвет олицетворяет море, белый - морской берег, а зеленый - лес. У флага Латвии история, близкая к австрийскому флагу по одной из версий происхождения последнего.

Min izāmo, min sindimo, ūod ārmaz rānda sa...

Так начинается гимн ливов, близкий по своем тексту эстонскому, о чем я уже упоминал выше (ср. эст.: "Mu isamaa, ma õnn ja rõõm..."). Исторический родной язык ливов в живом общении практически уже не используется, ибо число говорящих на нем людей исчезло. В Эстонии он преподается в Тартуском университете (Тарту можно считать по праву "эстонской Юрмалой"). Среди людей, владеющих им, всего лишь 10 человек общаются на нем свободно, 40 человек, половина из которых ливского происхождения владеют им на уровне B1, 210 человек имеют начальные знания.

У ливского народа была многочисленная община до XII в. Позже они начали попадать под влияние рыцарей-крестоносцев, а в 20-ых гг. XIII столетия они становятся вспомогательным войском немцев. В 1205 г. значительная часть ливов была вынуждена креститься. Хроника Индрика Ливонского обрывается в 1226-ом, а дальнейшие упоминания о них можно встретить в Рифмованной Летописи. В ней мы находим информацию о том, что дескать, немцы застали ливов на Двине (Западной Двине); в 1264 упоминаются сведения о их пребывании в Миттаве, а к середине 70-ых гг. XVII столетия они занимали ареал от Салиского берега до Лемзаля. О куршских ливах сведений и того меньше: в середине XIII в. они жили в районе оз. Дурбен, а в середине 17-го столетия они занимали Ангернский берег.

Географические особенности Курземского п-ова сыграли свою роль и в разделе финно-угорского ареала на западный (Курляндия - Kurland) и восточный (Лифляндия - Livland), а позднее балты подверглась немецкой колонизации. Тогдашние немецкие (как и современные заокеанские) бароны явно не учили этнографию и перемещали целые семьи и деревни из густонаселенных районов в самые настоящие резервации, что находились на севере, где оккупантам требовалась рабочая сила. Позже президент Эстонии Ильвес скажет: "Мы рады немецкому сапогу на балтийской земле!" Ну что, господарушки, порадовались своему геноциду собственными же руками за чужой заморский счет? То-то же!

Лишь после прорубки "евроокна" Петром I ливский этнос сбросил себя многолетнее немецкое и шведское иго, однако последствия гнета все же сказались на них. Ливы были полностью ассимилированы латышами, а последний лив Лифляндии умер в 1859 г. Небольшому числу ливов, живших на севере Курланда удалось избежать ассимиляции и сохранить свои традиционные рыболовецкие занятия, в то время как остальные латыши занимались лесом и сельхоз. заготовками.

Ряд жителей Латвии сохраняют ливское самосознание и по сей день, несмотря, что с распадом Российской империи и образованию независимых Эстонии, Латвии и Литвы проводилась политика коренизации. Вдуматься только, но с XIII в по наши дни. численность ливов сократилась с 0,5 сотни тысяч до жалких сотен. На начало 2011 г. 180 латышей были признаны ливами. С 1931 г. на ливском языке выпускается газета Līvli, где печаются ливские авторы, среди которых Паулиня Клявиня, Альфонс Бертольд, Петер Дамберг, Карлис Сталте и освещаются все культурные события ливского мира.

Лев Гумилев о ливах:

"Ливы - финно-угорское племя, жившее на берегах Рижского залива и Чудского озера; частью истреблено ливонскими рыцарями в XIII в, частью - слилось с латышами..."

Сын Н. Гумилева и А.А. Ахматовой знал, что у народа с поэтическим прошлым не может не быть великого будущего, если оно воплотится в поэме, вписанной в сердца совсем других народов.

Лив, ты - маленькая звезда, тебе нужно светить, иначе нельзя!

Так поют ливские дети. А 80-ые, ставшие эпохой балтийского рока явили нам группу, названную именем этого народа. Рок-ансамбль "Ливы", в состав которого входили такие личности, как Юрис Павитолс, Эрик Кигелис, Родриго Фоминс, Айварс Бризе, Айнарс и Дайнис Вирга. Группа просуществовала 27 лет и прекратила свое существование в 2012-ом, причем коллектив неоднократно трясли трагедии. С 2012-го ее участники выступали уже как "Экс-Ливы", а в конце октября в возрасте 52 лет от воспаления легких умер А. Бризе.

Вот почему нам необходимо знать о ливах. Когда есть звездное небо не только над головой, но и в сердце, исчезнуть из мировой культуры невозможно. Потому что и остаться в мировой культуре возможно - лишь придя в нее одновременно и от земли, и от неба.

Гимн ливов:

Livi. Kurzeme:

Livi. Dzimta valoda:

На основании археологических данных можно считать установленным, что в середине I тысячелетия до н. э. в Прибалтике уже сформировались некоторые современные прибалтийско-финские группировки финно-угров. Согласно языковым данным, одной из древнейших группировок прибалтийских финнов были ливы. В основном словарном фонде ливского языка мы находим много слов, которые не имеют соответствий в других прибалтийско-финских языках или имеют в них иное значение или фонетическую форму. В грамматическом строе ливского языка также имеются специфические для него черты, например формы дательного падежа ( lapson - ребенку, у ребенка). Древние фонетические особенности ливского языка резко отличают его от других прибалтийско- финских языков. В нем сравнительно мало развилось чередование ступеней согласных. В ливском языке, разумеется, получили развитие различные фонетические явления позднейшего происхождения. На окончательное формирование ливского языка оказали сильное влияние языки балтийских племен, а позднее именно латышский язык. Ливский язык в свою очередь оставил следы и в латышском языке, особенно в лексике и, в меньшей степени, в фонетике и грамматике. Однако перевес оказался на стороне латышского языка, так как территория ливского языка все более суживалась и продолжает суживаться. Тем не менее ливский язык остался типично финно-угорским. О ливах, как о самостоятельной этнической группировке, говорят письменные источники. Древнейшая русская летопись «Повесть временных лет» упоминает ливов (либь) в числе соседей восточных славян. Больше сведений о ливах сохранилось в хрониках периода захватнических войн немецких рыцарей в конце XII- начале XIII в.

Древнее племя ливов осело к югу от эстонцев. Позднее главным местом поселений ливов была территория вокруг Рижского залива, в бассейнах Западной Двины и Гауи, а также на Курземском полуострове.

Ливы никогда не были многочисленными. В начале XIII в., когда Генрих Латвийский писал свою хронику, они занимали сравнительно небольшую территорию на побережье Рижского залива, от эстонской языковой границы до середины Курземского полуострова. В некоторых местах ливы и латыши или ливы и курши жили чересполосно.

Ливы бывшей Ливонии были порабощены немцами в начале XIII в., ливы бывшей Куронии (Курляндии, Курземе) оказали им более упорное сопротивление, но в течение XIII в. и они потеряли самостоятельность.

Особенно пострадали ливские земли к северу от Западной Двины. Из-за продолжительных войн уже в XIII в. численность ливов сильно сократилась; на опустевшие земли начали переселяться главным образом латыши. Смешанная ливско-латышская территория все более расширялась, шаг за шагом латышский язык вытеснял ливский. В XIV и XV вв. ливы еще жили около Риги и в Сигулде. В конце XVII в. ливскими были местности между городами Лимбажи и Цесис. В XVIII - начале XIX в. по р. Салаца жило довольно значительное ливское население. Салацкие ливы окончательно слились с латышами во второй половине прошлого века.

В настоящее время население, знающее ливский язык и сохранившее этническое самосознание, живет в 12 деревнях, расположенных на узкой прибрежной полосе на мысе Курземского полуострова в Вентспилс- ском районе Латвийской ССР. Две деревни-Мелнсилс (по-ливски Муста- нум) и Колка (Куолка) расположены на берегу Рижского залива, остальные 10 на побережье Балтийского моря, к западу от мыса Колка. Это деревни: Вайда (Вайд), Саунага (Сяныг), Питрага (Пийтрыг), Кошрага (Коштрыг), Мазирбе (Ире), Сикрага (Сийкрыг), Яунциемс (Ужкила), Лиелирбе (Ийра), Микельторник (Пиза) и Лужня (Луж). В ливских деревнях живут латыши, местами русские. В большинстве этих деревень латышский язык распространен гораздо больше, чем ливский: ливский язык знают лишь 300 - 350 человек. Ливы живут также в Дун- даге, Вентспилсе, Талей, Риге и в других местах. По данным переписи, ливами считали себя около 3 тыс. человек, но хорошо или в некоторой мере владеющих ливским языком насчитывалось не больше 500 человек. В настоящее время ливским языком пользуются только старое и среднее поколения населения. Ливы сильно пострадали в период немецко-фашистской оккупации. Их согнали с родного побережья и заставили уйти в глубь страны, где значительная часть старшего поколения быстро вымерла из-за тяжелых материальных условий. Освобождение Советской Армией в 1945 г. территории ливов позволило местному населению вернуться на прежние места жительства.

Салацкие ливы называли се бя лийб ( lib ). В настоящее время оставшиеся ливы называют себя лийвли ( livli , множественное число: livlist ) или рандали ( randali , множественное числи: randalist ), т. е. прибрежные, и каламиэз, множественное число каламиэд ( kalamiez , множественное число: kalamied ), т. е. рыбаки. Латыши называют ливов U - viesi и jurmaliesi , т. е. прибрежные. В эстонском литературном языке этот народ называется liivlased . Эстонцы с острова Са- аремаа, имеющие непосредственные связи с ливами через море, называют последних kurala - sed , т. е. курши, или гаппаки- ralased - прибрежные курши.

Поселения ливов находятся на дюнах, где почва малоплодородна. Более или менее хорошо растут здесь лишь рожь и картофель. Раньше поля представляли собой маленькие, обнесенные забором клочки земли. Луга были немного лучше, что давало возможность держать коров и овец. В период феодализма и капитализма ливы были вынуждены покупать хлеб у латышей, живших во внутренних районах. Главным средством существования ливов была ловля в море камбалы, кильки и салаки, в реках - миног. Другие сорта рыбы не имели хозяйственного значения. Ловят и ловили рыбу главным образом сетями и неводами. В старину каждая лодка составляла отдельное общество (селъч-sel ’ c ), руководимое владельцем лодки или кем-либо из опытных членов общества. У общества были свои неводы и сети. Улов делился между членами поровну (хозяин лодки получал две части) или каждому доставалась та часть улова, которая попадала в принадлежавшую ему сеть. Рыбу вывозили на продажу или в обмен на зерно во внутренние районы, в крестьянские дворы латышей, на мызы и в небольшие города. С развитием капитализма в Прибалтике шло расслоение и среди ливов. В ливских деревнях появились крупные рыбопромышленники, пользовавшиеся наемной силой и скупавшие рыбу для перепродажи. В начале XX в. владельцы рижских и таллинских консервных фабрик стали посылать в ливские деревни своих представителей, которые заключали договоры с рыбаками, получали всю рыбу и солили и консервировали ее прямо на берегу в специальных временных постройках. Более зажиточные ливы приобретали парусные или моторные лодки, на которых плавали сами и нанимали моряков. Развитию мореходства способствовала морская школа, основанная в селе Мазирбе, в центре ливской территории. Во время первой мировой войны ливский рыболовецкий флот был почти полностью уничтожен.

Ливы занимались и торговлей: скупали у сааремаасцев рыбу, скот, кожи и т. п. и перепродавали их рижским предпринимателям. Бедняки.

Сааремаа не могли найти работу на своем острове и на рубеже XIX-XX вв. массами переселялись через пролив и нанимались в батраки и пастухи к латышским богатеям. Роль посредников между рабочими и работодателями выполняли ливские кулаки, владевшие эстонским и латышским языками.

В настоящее время ливские рыбаки объединились в крупные рыболовецкие артели и колхозы вместе с латышами. Многие ливы работают на рыбоконсервных фабриках в Колке и Вентспилсе и на других предприятиях.

Ливы издавна жили не на хуторах, как латыши, а в деревнях. Ливский двор также отличается от латышского, так как образ жизни и хозяйство ливов не требовало большого количества хозяйственных построек. Старые жилые дома ливов деревянные, по большей части обшиты досками и окрашены в белый, желтый, зеленый или голубой цвет. Очень характерны дощатые крыши на курицах. Против дома, через двор, находятся хозяйственные постройки: хлев, амбар, сарай, маленький амбар для рыбы на высоких угловых камнях или столбах, который в более позднее время был заменен погребом. В прошлом были широко распространены летние кухни, срубные или из распиленных старых лодок. Рыбные амбары раньше располагались на берегу, в отдалении от дома. На берегу близ причала был расположен и сарай для сетей. Дом и хозяйственные постройки обычно разделял заросший дерном двор, который содержался в особой чистоте. Все постройки были окружены низким забором. На некотором расстоянии от построек находилась рига, обычногоже обнесенная забором. При жилых постройках в некоторых дворах имелись небольшие фруктовые сады, большей же частью только цветники.

В самых старых домах была только одна комната. В более зажиточных хозяйствах жилой дом состоял из двух, трех и более комнат. В новых домах всегда несколько комнат с оклеенными обоями стенами и крашеными полами. В некоторых старых домах можно видеть прежнюю выкрашенную в зеленый или красный цвет и украшенную цветочным узором мебель, но обычно обстановка выдержана в старом мещанском стиле, характерном для Прибалтики XIX в. У ливов, как и у латышей, печки низкие и облицованы изразцами, топятся из кухни, куда выходят устьем. Кроме того, в кухне имеется плита. В более бедных домах кухня обычно служит и передней. В крупных центрах, как, например, в Колке, ливы ведут городской образ жизни. Новые деревянные или кирпичные дома построены по тем же планам, что и у латышей Курземе.

Мужская национальная одежда ливов исчезла уже давно, три-четыре поколения тому назад. Она состояла из длинных или коротких до колен штанов морского покроя, т. е. с застежкой на боках, и куртки, обычно со стоячим воротником. Для костюма предпочитался синий цвет. Отложной воротник белой рубашки был вышит красным, синим или желтым. На шее носили покупной пестрый платок. Обувью служили у мужчин сапоги и постолы из тюленьих ластов. Летом носили также лапти.

У женщин национальная одежда сохранялась гораздо дольше. У некоторых пожилых женщин она хранится и поныне в сундуках. Молодые женщины и сейчас шьют себе национальные костюмы и надевают их на демонстрации, вечера самодеятельности, певческие праздники и т. д. Ливский женский национальный костюм состоит из юбки с узкими разноцветными продольными полосками, одноцветного - красного или синего - корсажа, который надевается на белую рубашку. Воротник и манжеты рубашки вышиты геометрическим узором. На шее носят очень пестрый платок. Грудь украшают такие же застежки и пряжки, как и у латышек, иногда медные цепочки. На голове низкая, расшитая пестрым цветочным узором шапочка, на плечи наброшен кыртан ( koortari ), такое же большое шерстяное наплечное покрывало, как виллайне латышек.

С каждым годом все более стираются различия между ливами и латышами.

В настоящее время ливов отделяет от латышей в основном различие языков. Наиболее ярко своеобразие ливов отражается в их современном фольклоре. Большинство народных сказаний ливов связано с морем. О живущем в море «морском народе» существует целая серия рассказов: о том, как морские люди пасут своих коров на синем берегу, зовут рыбаков к себе на свадьбу, помогают прилежным рыбакам и наказывают ленивых и нерадивых и т. д. Популярны также поверья и рассказы о вол- кол аках, об особых духах-колдунах, которых называют «холодными башмаками», и о богатыре «Великом Теле» (Суяур Тель). Разумеется, в лив- ских поверьях и сказках много общего с латышским фольклором, есть черты, общие с эстонцами. Ливские народные песни в общем близки к латышским, но есть и неизвестные латышам.

Ливская народная музыка резко отличается от латышской.

У ливов существует небольшая литература на родном языке, начало которой положено академиком Ф. И. Видеманом. Первые ливские книги были изданы в 1863 г. Немногочисленные литературные произведения прошлого столетия имели исключительно религиозный характер. В XX в. издавались хрестоматии, книги для детей, песенники, календари и разные небольшие книжечки, а также газета «Лийвли» (Livli).

Со второй половины XVIII в. ливами стали серьезно интересоваться многие исследователи. Первым крупным ученым, приступившим к научному исследованию жизни ливов и ливского языка, был академик А. Шег- рен. Шегрена сопровождал художник Петцольд, его акварельные рисунки имеют большую этнографическую ценность. Наряду с данными о языке Шегрен собрал много материала по фольклору и быту. Сведения Шегрена о салацких ливах незаменимы, так как после него исследователи на этой территории не появлялись. В Курземе работу Шегрена продолжил академик Ф. И. Видеман. Общей работой Шегрена и Видемана было двухтомное исследование (1861 г.), которое остается до сих пор важным источником для изучения ливского языка и богатейшим сборником описаний образа жизни ливов, их домашнего уклада, общественной организации, фольклора и т. д. в первой половине XIX в.

Позднее ливов изучали главным образом эстонские и финские ученые. Когда в 1940 г. ливы вместе с другими народами Прибалтики вошли в состав Советского Союза, эстонские и латышские ученые включили в план своей работы комплексное исследование ливов, но лишь после капитуляции немецких фашистов в 1945 г., когда остатки ливского народа смогли вернуться в родные края, представилась возможность продолжить начатые работы.

Не так уж много людей в наше время слышало об этом крайне малочисленном,практически полностью ассимилированном финно-угорском народе,проживающем на берегу Рижского залива в Латвии.Мне бы хотелось,чтобы эта статья познакомила моих читателей об истории,культуре и языке малой народности,которую скорее всего в ближайшие несколько десятков лет мир потеряет окончательно.

ЧАСТЬ 1-АЯ,ИСТОРИЯ.

Откуда точно пришли ливы на территорию современной Латвии-неясно до сих пор. Предположительно, ливские племена появились на территории Курляндии и Земгалии ещё 5000 лет назад.У ливов, подобно другим прибалтийско-финским народам, было несколько самоназваний - ливли («лив»), каламиед ("рыбаки"), рандалист ("береговые жители"). Ливы упоминаются уже в скандинавских письменах рун и в хронике Индрикиса Ливонского .О быте древних ливов известно очень мало, в основном лишь из записей, сделанных в 16 веке, сделанных придворными немецких епископов. Но до покорения Прибалтики Ливонским орденом ливы играли довольно существенную роль в экономике региона, установив в 10 веке связи с финскими племенами,а также с новгородской Русью и шведским островом Готланд. Известно, что в 12 и 13 веке ливы проживали на территории шириной в 60-100 км от Рижского залива и Даугавы до земли эстонской, то есть - на около трети территории нынешней Латвии. Столица Латвии Рига также построена на месте древних ливских поселений. Ливов в своих сагах упоминали и викинги. Они их называли разбойниками. Днем ливы рыбачили, а вечером, разжигали на берегу обманчивые костры, тем самым заманивали корабли на мель, а потом их грабили. Так название одного из ливских поселков - "Колка" в переводе означает "Смерть тебе". Ливы были первыми, кто в 13 веке встретил немецких крестоносцев, и название бывшего государства Ливония происходит от слова „ливы". Однако постепенно этот народ слился с латышским, ассимилировался. Особенно резко это начало происходить 13 веке, когда немецкие бароны, получив в своё пользование земельные наделы на территории нынешней Прибалтики, начали массово свозить жителей латышских деревень ближе к побережью Рижского залива и берегам Даугавы. Тогда же началась постепенная христианизация ливов, которые до этого были язычниками. Резкое противоречие религий в итоге вылилось в вооруженные противостояния племён ливов и ливонских крестоносцев. Около 1190 г. крестился ливский князь Каупо . В 1206 году после поражения в решающей битве все ливы были принуждены к принятию христианства. Затем последовало покорение восточных латышей (латгалов). После своей победы епископ Альберт - основатель Риги и Ливонского Ордена обязал ливов к участию в религиозной войне с язычниками-эстонцами, и в этой войне ливские воины сыграли важную роль. Но роль доминирующего народа (а в те времена насчитывалось примерно 20 тысяч ливов) была безвозвратно потеряна.

Женские ливские костюмы 11-13 веков

Ливский торговец 13-го века.

После распада Ливонского Ордена в 16 веке земли ливов вошли в состав Речи Посполитой. После Альтмаркского перемирия 1629 г. территории ливов к северу от Риги почти на целое столетие стали частью протестантского Шведского королевства. Места проживания курляндских ливов стали территорией Герцогства Курляндия и Земгалия (1562-1795 гг.), которое находилось в вассальной зависимости от Речи Посполитой до 1701 г., а затем отошло под власть российской короны в 1795 году.
В 19 веке общая численность ливов постоянно возрастала и составляла в 1835-м году 2074 человека, в 1852-м - 2394, в 1860-м - 3000 человек в 12 деревнях в Курляндии,которая оставалась место компактного расселения ливов.

Особого следа в мировой истории 20-го века ливы не оставили. Занимались они преимущественно рыболовством. Тогда же, на рубеже 19 и до 20 веков некоторые ливы стали принимать православие. В период первой мировой воины места проживания ливов в Курляндии стали ареной военных действий. Спасаясь от немецкой оккупации (1915 год), из этих мест эвакуировалось около 2 тысяч ливов, вследствие чего численность ливов, проживающих на родной земле, сократилась к 1925 году до 1238 человек, а к 1935 году в Латвии проживало 844 официально зарегистрировавшихся ливов. Так же свою роль сыграло обретение Латвией независимости в 1918 году. В независимой Латвии в период между двумя мировыми войнами, в относительно благоприятной атмосфере смогло реализоваться начавшееся в начале XX века национальное пробуждение ливского народа. Поддержка ливского национального возрождения со стороны властей Латвии имелась, пускай и не очень значительная.
В 1923 году в Риге был создан Ливский союз (LivodІt), затем - Союз друзей ливов в Латвии. В ноябре 1923 года ливской общественности был представлен трехцветный национальный флаг. Голубой цвет на полотнище символизирует море, белый - песчаные пляжи, и зелёный - леса. В 1930 году эстонской киностудией был снят первый фильм о жизне и быте ливов . Были организованы хоровые коллективы, проводились песенные фестивали, выпускалась газета на ливском языке “ Livli ”, а в 1939 году, при содействии финнов, венгров и эстонцев, был построен Ливский Народный Дом. Тогда же была опубликована первая ливская хрестоматия.

Но бывали и весьма острые моменты. Так,например, ливский поэт Улдрикис Капбергс , провозгласивший себя королём ливов, был арестован латышской полицией и умер в Вентспилской тюрьме.А его сын, Петерс Капбергс, был убит немецкими оккупационными войсками за оказание помощи партизанам.

Карточка члена ливского сообщества в 1939 году.

Дальнейшему развитию культуры и народного просвещения, пробуждению национального самосознания ливов положила конец вторая мировая война. Многие ливы погибли на фронтах, несколько десятков их в последние годы войны эмигрировали в западные страны, в основном в Швецию. Ощутимые людские потери нанесли небольшому этносу организованные советской властью массовые депортации жителей в июне 1941 года (так, в 1943 году их число в Латвии уменьшилось до 455), в марте 1949 года, а также систематические аресты и ссылки в 40-е и 50-е годы. Многие ссыльные не вернулись в Латвию из Сибири и северных областей России, и особенно - на свои первоначальные места проживания. привели язык и культуру народа к состоянию полного упадка. Жизнь ливов, вернувшихся в родные места, претерпела радикальные изменения. На обжитом ливами побережье Балтийского моря и Рижского залива был введен режим западной пограничной зоны бывшего СССР. В поселках ливов и в непосредственной близости от них разместились пограничные посты, другие воинские части, танкодром. Прошла коллективизация рыбной ловли и сельского хозяйства. Это означало постепенную концентрацию рыбной ловли, как традиционной отрасли занятия, в больших центрах - в Вентспилсе, Колке и Рое, и её ликвидацию в маленьких поселках, откуда выход в море был вообще запрещен.
Разрушились и остальные традиционные отрасли сельского хозяйства и ремесленничества. Значительно сократилась сфера обслуживания (школы, магазины, медицинские учреждения). Это вынудило большинство трудоспособных людей покинуть прибрежные поселки и рассеяться почти по всей Латвии, идентифицируя себя в дальнейшем с латышами или, реже, с русскими.
Еще недавно процветающие поселки все больше пустели, и часть из них практически исчезла. Канула в лету и так уже небольшая компактность ливского этноса. В результате рассеянного проживания среди латышей и представителей других народов, резко вырос удельный вес смешанных браков. Большинство ливов утрачивало родной язык, а многие - этническое сознание. Такое скопление неблагоприятных факторов окончательно подорвало маленький этнос. Так, в 1976 году их было 300-400 человек, а по переписи населения 1979 года ливов осталось всего 107 человек. Только с развитием демократических процессов, когда отпала необходимость идентифицировать себя представителями доминирующих наций, начало возрастать количество тех людей, которые считали себя ливами. В 1986 году специалисты насчитали около 150 ливов, а последняя Всесоюзная перепись дала такие цифры: всего ливов в СССР было 226 человек, из них 135 в Латвии и 64 - в России.

Распад СССР в 1991 году и повторное приобретение Латвией независимости практически не повлияли на отрицательную динамику. В 2001 году насчитывалось 179 человек, считающих себя ливами, из них чистокровных ливов осталось 12 человек, в "Союзе ливов" состояли 330 человек . А к 2014 году не осталось ни одного представителя с родным ливским языком (последним родным носителем была ливская жительница Гризельда Кристинь ,умершая в 2013 году).
Пока что культура народа ливов старается бережно сохраняться. Ливский язык продолжает изучаться энтузиастами в школах и университетах и не объявлен мёртвым. Продолжаются исследования ливского фольклора, возрождены этнографические ансамбли, организуются культурные массовые мероприятия. Так что пусть народ и исчезнет, но его наследие будет бережно сохранено в руках тех, кому было не всё равно на историю предков.

Можете послушать как звучит ливский гимн.

ЧАСТЬ 2-АЯ,ЛИВСКИЙ ЯЗЫК .

Ливский язык относится к финно-угорской группе языков. Самоназвание - līvõ kēļ или rāndakēļ «прибрежный язык». Ближайший родственный ему язык - эстонский, внутри которого ближе всего к ливскому языку находятся южные говоры. В современное время он почти не используется в живом общении,но тем не менее не забыт. По приблизительным подсчётам на языке свободно говорят около 300 человек. В школах ливский язык, как предмет изучения, как правило, не преподают (ливская молодёжь проходит обучение на латышском языке). Единственным исключением является школа в Мазирбе , где ливский язык введен в расписание как факультативный предмет.Однако Союзом ливов при поддержке администрации территории «Ливский берег» на регулярной основе проводятся летние курсы по изучению языка. Организованы также кружки ливского языка в Мазирбе, деревне Колке, а также в Риге и Вентспилсе. Ливский язык с 1995 года преподаётся в Латвийском университете в Риге. В 1994 году был выпущен ливско-английский словарь, а в 1998 издан учебник ливского языка, включающий 10 уроков и словарь из 800 слов.

Ареал распространения ливского языка в период расцвета ливов.Курляндский полуостров-родина курляндского диалекта.Лифляндия была заселена носителями салацкого диалекта и местом проживания турайдских ливов и видземских ливов.

Изначально ливский язык имел 2 диалекта - курляндский и салацкий. Но последний имел трагичную судьбу. Так, в 1846 году первый исследователь ливского фольклора, финский лингвист и историк Андрей Михайлович Шёгрен (1794-1855) смог отыскать всего 22 носителей этого диалекта на восточном побережье Рижского залива, а к концу столетия этот диалект, очень близкий к эстонскому языку и южным говорам ингерманладского диалекта, полностью исчез.
Нынешний разговорный язык-курляндский диалект,имеет также 3 говора-восточный,средний и западный.На каждом разговаривали в определенных деревнях,расположенных на Курляндском полуострове,к северо-востоку от Вентспилса до мыса Колка .Различия в произношений между ними небольшие,и потому говоры взаимопонимаемы.Современный письменный ливский язык основан на восточном говоре(он помечен на карте выше чёрным цветом).

В 1851 был создан литературный ливский язык отдельно для западного и восточного говоров курляндского диалекта с письменностью, базирующейся на латинской основе. Первая книга на ливском (Евангелие от Матфея) в переводе на восточно- и западноливский диалект, появилась в 1863. В 1880-1943 годах в качестве литературного языка использовался промежуточный в диалектном отношении средний говор. Первоначальная фонетическая орфография ливского языка к концу XIX века под влиянием немецкого и латышского языков сильно разошлась с произношением.

В 20-30 годах 20 века началось сближение орфографии с произносительными нормами, обогащался словарный запас, устранялись неоправданные заимствования из латышского языка. Очень важную роль в изучении и сохранении ливского языка сыграл в межвоенный период финский профессор Л.Кеттунен (1885-1963), составитель подробного ливско-немецкого словаря в 1938 году и монографического описания фонетики и морфологии. Издания материалов Л.Кеттунена до сих пор являются самыми ценными источниками по ливскому языку, так как они записаны в точной фонетической транскрипции и содержат много уникальной информации. Современный ливский язык окончательно сформировался перед самым началом второй Мировой войны.В межвоенный период также было выпущено около 20 книг на ливском языке и выпускалась газета "Livli",что переводится как "ливонец"(газета,кстати,была возрождена в 1992 году)

В послевоенное время изучение ливского языка продолжалось в той или иной мере и в советское время, в основном, финскими и эстонскими учёными (П.Аристе, Х.Моор, Ю.Мягисте, Л.Пости, Э.Вяари, Т.-Р.Вийтсо). С 1948 года ливский язык систематически изучался в Тартуском университете (Эстония), организовывались экспедиции в места проживания ливов. В 1981 году в Таллинне увидел свет сборник 2045 ливских пословиц и поговорок, собранных различными исследователями народного творчества в период от 1846 до 1978 года.

Современный письменный ливский язык,как это было сказано,базируется на восточном говоре, и его словарный запас, произносительные нормы и грамматика находятся под мощным воздействием латышского языка, особенно много присутствует интернациональных слов. В ливской лексике также много нетипичных для уральских языков заимствований из германских и славянских языков, но сохраняются некоторые древние финно-угорские грамматические и лексические элементы. Это делает ливский язык несколько необычным и резковатым для восприятия на слух тем, кто изучает финно-угорские языки.
Также наследие ливского языка прослеживается в латышской топономике областей Курземе

На этом у меня всё.Также порекомендую ознакомиться с фотообзором ливских мест проживания блогера varandej
http://varandej.livejournal.com/596454.html
http://www.livones.net/ - интернет-портал ливов,где можно ещё подробнее ознакомиться с историей,на английском языке.
Кроме того,быт и жизнь межвоенных ливов довольно хорошо описаны в романе Вилиса Лациса "Сын рыбака",Рекомендую почитать.